В этом году мне идти было потяжелее, чем в прошлом. Сказалась, конечно же, жаркая погода и большое количество пыли. Что хорошо - в этом году намного было легче подниматься от ночлега, при этом ночи были довольно тёплые, часов до 11 утра идти было настоящим удовольствием.
Самый трудный и тяжелый день был второй: от Бобино до Монастырского. При этом до привала в поле перед Загарьем я бежал очень легко и быстро, но перед самим Загарьем и перед Пашичами силы уже стали оставлять. Перед Монастырским (в отличие от прошлых лет) было вспахано поле, его пришлось обходить кругом, а это - пыль и лишний крюк в километр. К Монастырскому мы шли уже стиснув зубы.
Самый приятный и красивый день - как всегда, третий. Хотя тоже не без искушений. Из Монастырского вышел с опозданием в час, в первый переход (когда сошли с асфальта) было очень тяжко, даже подумывал о сходе с дистанции, но потом Господь дал сил. До полудня были даже облачка. Второй переход читал по молитвослову каноны и при этом успевал любоваться перелесочками, холмами, зеленью и разнотравием. К Великорецкому подходили уже без особых затруднений.
На Троицу, к сожалению, в храм попасть не удалось. Пришлось стоять в притворе и по отзвукам определять места службы. На будущее можно было бы вывести на улицу небольшие колонки. Последний день тоже оказался не таким тяжелым. Особенно порадовала гроза, которая настигла нас за мостом. Что характерно: никто особо не укрывался от дождя, у всех у нас обувь была полная воды, но о мозолях никто уже не заботился, потому что до конца оставалось полтора перехода. Наоборот, свежему ветру и ливню все только радовались, словно манне небесной. Один паломник даже сказал, что это нас Николай Чудотворец окропляет.
Про молитвенное делание. Про себя скажу: халтурил. Очень многие в Крестом ходе читают акафист, Иисусову молитву (про себя, конечно), стоят на молебнах. У меня была цель - дойти. Многие говорят, что здесь молятся ногами. Для меня - хотя бы и так хорошо.
Про трудности со здоровьем. Себя я очень жалел. Убеждал себя, как мне трудно и тяжело. Но все эти мысли у меня улетучились, когда я увидел стопы людей, лежащих около меня на привале! Я обошелся двумя мозольками (которые впрочем и не мешали особо жить), а у многих все ноги были стоптаны и стерты. И при этом они нисколько не жаловались на свою трудную судьбу. Я жаловался, что силы оставляют, но потом я познакомился паломником, у которого в Великорецком была диагностирована сердечная недостаточность, но он, несмотря на запреты и уговоры врачей, нашел в себе силы дойти до Вятки!
И ещё низкий поклон моим попутчикам. Без них бы пропал.
P.S. по поводу мозолей: в Крестном ходе есть одна паломница, которая лечит ноги крестноходцев и объясняет, как предотвращать появление мозолей, как их лечить и как с ними более-менее комфортно жить. В прошлом году она мне здорово помогла, и я, может быть, тут как-нибудь поделюсь её опытом.
Самый трудный и тяжелый день был второй: от Бобино до Монастырского. При этом до привала в поле перед Загарьем я бежал очень легко и быстро, но перед самим Загарьем и перед Пашичами силы уже стали оставлять. Перед Монастырским (в отличие от прошлых лет) было вспахано поле, его пришлось обходить кругом, а это - пыль и лишний крюк в километр. К Монастырскому мы шли уже стиснув зубы.
Самый приятный и красивый день - как всегда, третий. Хотя тоже не без искушений. Из Монастырского вышел с опозданием в час, в первый переход (когда сошли с асфальта) было очень тяжко, даже подумывал о сходе с дистанции, но потом Господь дал сил. До полудня были даже облачка. Второй переход читал по молитвослову каноны и при этом успевал любоваться перелесочками, холмами, зеленью и разнотравием. К Великорецкому подходили уже без особых затруднений.
На Троицу, к сожалению, в храм попасть не удалось. Пришлось стоять в притворе и по отзвукам определять места службы. На будущее можно было бы вывести на улицу небольшие колонки. Последний день тоже оказался не таким тяжелым. Особенно порадовала гроза, которая настигла нас за мостом. Что характерно: никто особо не укрывался от дождя, у всех у нас обувь была полная воды, но о мозолях никто уже не заботился, потому что до конца оставалось полтора перехода. Наоборот, свежему ветру и ливню все только радовались, словно манне небесной. Один паломник даже сказал, что это нас Николай Чудотворец окропляет.
Про молитвенное делание. Про себя скажу: халтурил. Очень многие в Крестом ходе читают акафист, Иисусову молитву (про себя, конечно), стоят на молебнах. У меня была цель - дойти. Многие говорят, что здесь молятся ногами. Для меня - хотя бы и так хорошо.
Про трудности со здоровьем. Себя я очень жалел. Убеждал себя, как мне трудно и тяжело. Но все эти мысли у меня улетучились, когда я увидел стопы людей, лежащих около меня на привале! Я обошелся двумя мозольками (которые впрочем и не мешали особо жить), а у многих все ноги были стоптаны и стерты. И при этом они нисколько не жаловались на свою трудную судьбу. Я жаловался, что силы оставляют, но потом я познакомился паломником, у которого в Великорецком была диагностирована сердечная недостаточность, но он, несмотря на запреты и уговоры врачей, нашел в себе силы дойти до Вятки!
И ещё низкий поклон моим попутчикам. Без них бы пропал.
P.S. по поводу мозолей: в Крестном ходе есть одна паломница, которая лечит ноги крестноходцев и объясняет, как предотвращать появление мозолей, как их лечить и как с ними более-менее комфортно жить. В прошлом году она мне здорово помогла, и я, может быть, тут как-нибудь поделюсь её опытом.